Письмо старца по поводу желания издать его письма
Боголюбивые чада мои!
Вы собрали мои письма и хотите издать их; если вы усмотрели, что письма послужат на пользу, собирайте и издавайте.
Я ведь писал письма в разное время и разным лицам, вот и получились неизбежные повторения. Хорошо бы было мне пересмотреть их самому, но это нельзя исполнить, ибо я не могу приехать к вам по болезни ног моих. Да я и дряхлею; теперь мне стукнуло 83 года; благодарю Бога, что память пока, хоть и тупеет, но не изменяет.
Письма писал я, как Господь полагал мне на сердце. Человек я от природы застенчивый и не далекого ума, это я вполне сознаю, и память плохая. В школах я не учился и, как умею говорить, так и писал.
В то время керосина не было еще, по ночам в избе работали с лучинкой. Я наблюдал за огнем, лучинку вставлял в светец, а угольки падали в приготовленный ушат с водой. Отец мой плел лапти, а мать и сестра пряли или починяли; еще у меня было два брата. Вот что еще интересно: спичек не было, в печке делали ямку, в нее угли загребали кочергой, вот огонек там и хранился. Случалось, потухали угольки, мать бывало скажет:«Банька, сходи к Андрею за углем». Вот я и принесу уголек в баночке. Подую на уголек, приложу лучинку — вот и добыли огонек!
У нас портной работал шубы; он умел читать и меня учил. Тут я понимал, а сестра моя скоро заучила буквы и укоряла меня: как ты не понимаешь ? Вот я уже заучила, а ты все не понимаешь! Наконец и я на учился читать.
Когда я начал читать, то приобрел несколько книжек «Жития святых», — тогда печатались такие маленькие книжечки. Был у меня друг единомысленный. Вот мы с ним и толковали, как надо спастись. Ходили пешком в Нилову пустынь за 15 верст от нас; насушим сухарей мешочек, пристроим на плечи, и марш в дорогу. Ходили мы туда три раза: слышали мы, что там, в лесах живет пустынница Матрена, но никак не могли повидать ее. Да и глуповаты были: ведь только по 13 лет.
Старший мой брат жил в Петрограде. Он был деловой и не глупый; имел трактир и меня к себе взял. Немного я пожил с ним, и книжки все приобретал. Как-то брат поехал в деревню, а я в Коневский монастырь. Нашелся попутный человек, владеющий финским языком. На Коневце нам не понравилось, и мы отправились дальше на Валаам. Я остался на Валааме, а попутчик вернулся в Петроград. Мне тогда было 16 лет. Моя мать приезжала повидать меня. Проживши 4 года в монастыре, меня взяли на военную службу, Служил я в стрелковом полку 4 года — тогда такой срок был. После службы пожил в доме с отцом года два и второй раз прибыл на Валаам в 1900 году. Вот и живу с тех пор в монастыре, и мысли никогда не было, чтобы вернуться в мир.
Благодарю Господа, что он по своей милости сподобил меня грешного провести всю мою жизнь в монастыре. Кто будет читать мои письма, умиленно прошу: помяните в своих святых молитвах меня великого грешника.
Старец Валаамского монастыря
5.2.1956 г. Новый Валаам
Николай Кокухин
